- Уважаемый Роман Викторович, с чего начинался Ваш профессиональный путь? Почему выбрали для себя именно адвокатуру?
В моей семье не было адвокатов и юристов. Но еще учась в школе, я посещал судебные заседания с ранее очень известным, ныне покойным адвокатом Валерием Владимировичем Бемом. После этого выбор профессии был для меня очевиден. Уже тогда я понимал, кем хочу быть, и я не ошибся. Единственное, что я умею делать – это быть адвокатом. Профессия адвоката дает возможность помогать людям, облегчать их участь.
- Вы получили статус адвоката 25 лет назад, еще до принятия ныне действующего ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», который, к слову, тоже не так давно отметил 20-летний юбилей. Что изменилось в адвокатской деятельности с принятием указанного закона?
Появилась определенная стабильность и понимание того алгоритма действий для адвоката, который необходим для более успешной работы. Адвокатская профессия получила свою правовую определенность. Кроме этого появилась необходимость сдачи квалификационного экзамена для приобретения статуса адвоката. Как член Совета Адвокатской палаты, и в прошлом член Квалификационной комиссии, я не понаслышке знаком с позитивными последствиями введения испытаний для обретения профессии.
- Насколько сильно отличаются адвокатура в начале Вашего профессионального пути и адвокатура сегодня?
Могу сказать, что в детстве всегда трава была зеленее, а небо всегда было голубее. (Смеется). Если Вы спросите любого адвоката: «Было лучше?», то, наверное, каждый скажет: «Да, было лучше». Но объективно, и тут я согласен с мнением Юрия Сергеевича Пилипенко, что прошедшие 20 лет были золотым веком российской адвокатуры, поскольку уровень независимости и компетентности адвокатуры за эти годы только повысился, при этом удалось соблюсти балансы, как между интересами внутри корпорации, так и палат с общефедеральными задачами и ценностями. Конечно, нелегко сохранять оптимизм, учитывая некоторые, не связанные с адвокатурой события последних лет, но мы стараемся это делать.
- Вы специализируетесь только на уголовных делах?
Да, я считаю, что адвокат должен делать только то, что умеет делать хорошо. Разумно провести аналогию с врачами. Мы не можем найти врача, который будет высокопрофессионален и одинаково компетентен во всех сферах медицинской деятельности. Ровно также и с адвокатами. Считаю, что специализация, углубление в какую-то одну тему - очень важны. Между тем, я с уважением отношусь к нашим коллегам, которые практикуют сразу в нескольких областях права.
- Есть категория уголовных дел, которыми Вы принципиально не занимаетесь?
Да, я никогда не принимал, не принимаю, и, надеюсь, не буду принимать участие в делах, связанных с насилием сексуального характера. Мне это неприятно. Оказывая помощь своему доверителю в уголовном деле, я пытаюсь понять его как человека, его мотивы. Когда мотивация выходит за рамки моего понимания, я не беру защиту. Преступления насильственного характера против личности, в том числе, некоторые формы убийств, мне тоже претят. Хорошо, что адвокат имеет возможность выбирать, и я отказываюсь от тех категорий дел, которые расходятся с моим представлением о морали и нравственности.
- Есть ли в Вашей практики дела, которыми особенно гордитесь?
Считаю, что выигранное дело - это то дело, по которому достигнут запланированный результат. Чрезвычайная проблемность в Российской Федерации с реабилитирующими приговорами, которую судебная практика, к сожалению, только подчеркивает, не позволяет большому количеству адвокатов добиться такого яркого результата, как полное оправдание человека. Если Вы говорите о тех делах, которые были проведены мной, и я ими горжусь - то их много. Я и мои доверители довольны результатами, но это не всегда связано с абсолютной реабилитацией. Причем интересно, что несколько оправдательных приговоров по преступлениям, связанным с незаконным оборотом наркотиков, были восприняты моими доверителями как нормальное явление, поскольку следовали из абсолютных процессуальных нарушений. И достижением я это назвать не могу. Иногда переквалификация с более тяжкой части статьи на менее тяжкую, достается с большим трудом. И этот результат лучше и ярче, потому что мне удавалось доказать неправоспособность неких процессуальных действий либо прямые фальсификации со стороны органов предварительного расследования. Вот этими делами я горжусь и получаю профессиональное удовлетворение. Наверно, это единственный стимул, который заставляет меня оставаться в профессии. Я делаю свою любимую работу, и мне это нравится.
- А профессиональное выгорание наступало?
Да. У каждого адвоката обязательно периодически наступают кризисы, когда он перестает верить как в правосудие, так и в свои возможности, проводя аналогию между достигнутым результатом и своей несостоятельностью. Каждый адвокат, как человек, и как профессионал, может ошибаться. И эти ошибки часто связаны ни с неправильно выбранной позицией, а с неожиданными контраргументами оппонентов, которые невозможно было предугадать. Поэтому кризисы у адвокатов наступают, но они проходят, бояться этого не надо.
- Как бороться с этим состоянием, есть у Вас какой-то секрет?
Начать все сначала. Учесть те неудачи, которые имели место, для того чтобы в последующем они не повторялись. Главное верить в себя, потому что случайных людей в адвокатском сообществе очень мало. Практически все являются, действительно, профессионалами, а, соответственно, у них есть потенциал, который они могут реализовать.
- С окончанием рабочего времени удается «отключаться» от мыслей о делах?
К сожалению, нет. Это невозможно, потому что, лично для меня приоритет работы преобладает над всеми другими сферами жизни. Да, я переключаюсь на семейные, какие-то другие вопросы, но это очень кратковременно. Все остальное время я прокручиваю в голове ту или иную вариативность поведения. Самое сложное в профессии адвоката – это выбор. На каждом адвокате лежит тяжелейшее бремя выбора. Иногда путей решения проблемы - до десятка, и нужно не просто угадать, а просчитать какой вариант даст тот результат, который должен быть по этому делу. Когда человек имеет всего два варианта, по-моему, всегда понятно, что выбрать. А когда таких вариантов несколько, и каждый из них имеет свою перспективу и правовые последствия, то здесь начинает работать опыт и интуиция. Интуицию я вообще считаю краеугольной для себя. Я заметил, что принимаемое первое интуитивное решение в направлении защиты, как правило, в конечном итоге является для меня верным. Но чтобы это понять, мне приходится перебрать все варианты тактики защиты, а это постоянное мышление. Кроме того, в работе адвоката существуют и обстоятельства, которые просчитать невозможно. Это и человеческий фактор, это и двоякие применения норм закона, это и угол зрения суда. Вот как посмотрит суд на те или иные обстоятельства, заранее просчитать практически невозможно. Потому что каждый из судей - просто человек, обладающий определенным складом мышления. Если удается угадать и предсказать каково будет мнение конкретного председательствующего по данному делу, то может измениться тактика защиты, линия поведения, которую я рекомендую своему подзащитному непосредственно в судебном заседании. В некоторых случаях необходима агрессивная защита, в некоторых она должна быть мягкой, ненавязчивой, но последовательной, приводящей к тому результату, который запланирован. И если ты выполнил запланированный изначально результат – ты выиграл дело. Если человеку назначено наказание в виде пяти лет лишения свободы вместо двенадцати, это тоже победа.
- За период своей четвертьвековой профессиональной деятельности Вы, наверняка, воспитали немало молодых адвокатов. Есть ли те, кем особенно гордитесь?
Поднимать реноме того или иного моего любимца, было бы некорректно. У меня стажировались более десятка ребят, и ни один из них меня не подвел. Я очень рад, что у меня была возможность чему-то научить этих ребят. Учить их праву не было необходимости. Нужно было научить их правильному понимаю задач, которые перед ними стоят, и необходимости поиска достойного пути решения. Все, кто у меня стажировался, именно так себя и позиционируют в нашем сообществе - как люди, уважающие себя, доверителя и закон.
- Что бы Вы пожелали или посоветовали коллегам в свой профессиональный юбилей?
Любите свою работу, верьте, что вам удастся преодолеть все трудности, созданные системой, потому что система не есть скала. Вы можете доказать свою правоту, если посветите этому не только определенное количество своего времени, но и часть своего душевного тепла.
